Запах хлеба читать краткое содержание. Презентация на тему "Урок- размышление "Прости меня, мама" по рассказу Ю.Казакова " Запах хлеба""

Запах хлеба

Телеграмму получили первого января. Дуся была на кухне, открывать пошел ее муж. С похмелья, в нижней рубахе, он неудержимо зевал, расписываясь и соображая, от кого бы это могло быть еще поздравление. Так, зевая, он и прочел эту короткую скорбную телеграмму о смерти матери Дуси - семидесятилетней старухи в далекой деревне.

«Вот не вовремя!» - с испугом подумал он и позвал жену. Дуся не заплакала, только побледнела слегка, пошла в комнату, поправила скатерть и села. Муж мутно поглядел на недопитые бутылки на столе, налил себе и выпил. Потом подумал, налил Дусе.

Выпей! - сказал он. - Прямо черт ее знает, до чего башка трещит. Ох–хо–хо… Все там будем. Ты как - поедешь?

Дуся молчала, водя рукой по скатерти, потом выпила, пошла к постели, как слепая, и легла.

Не знаю, - сказала она минуту спустя.

Муж подошел к Дусе, поглядел на ее круглое тело.

Ну ладно… Что делать? Что ж будешь делать! - больше он не знал, что сказать, вернулся к столу и опять налил себе. - Царство небесное, все там будем!

Целый день Дуся вяло ходила по квартире. Голова у нее болела, и в гости она не пошла. Она хотела поплакать, но плакать как-то не было охоты, было просто грустно. Мать свою Дуся не видела лет пятнадцать, из деревни уехала и того больше и никогда почти не вспоминала ничего из своей прошлой жизни. А если и вспоминалось, то больше из раннего детства или как провожали ее из клуба домой, когда была девушкой.

Дуся стала перебирать старые карточки и опять не могла заплакать: на всех карточках у матери были чужое напряженное лицо, выпученные глаза и опущенные по швам тяжелые темные руки.

Ночью, лежа в постели, Дуся долго говорила с мужем и сказала под конец:

Не поеду! Куда ехать? Там теперь холодина… Да и барахло, какое есть, родня растащила уж небось. Там у нас родни хватает. Нет, не поеду!

Прошла зима, и Дуся вовсе позабыла о матери. Муж ее работал хорошо, жили они в свое удовольствие, и Дуся стала еще круглее и красивее.

Но в начале мая Дуся получила письмо от двоюродного племянника Миши. Письмо было написано под диктовку на листке в косую линейку. Миша передавал приветы от многочисленной родни и писал, что дом и вещи бабушкины целы и чтобы Дуся обязательно приехала.

Поезжай! - сказал муж. - Валяй! Особо не трясись, продай поскорее чего там есть. А то другие попользуются или колхозу все отойдет.

И Дуся поехала. Давно она не ездила, а ехать было порядочно. И она успела как следует насладиться дорогой, со многими поговорила и познакомилась.

Она послала телеграмму, что выезжает, но ее почему-то никто не встретил. Пришлось идти пешком, но и идти было Дусе в удовольствие. Дорога была плотна, накатана, а по сторонам расстилались родные смоленские поля с голубыми перелесками на горизонте.

В свою деревню Дуся пришла часа через три, остановилась на новом мосту через речку и посмотрела. Деревня сильно пообстроилась, расползлась вширь белыми фермами, так что и не узнать было. И Дусе эти перемены как-то не понравились.

Она шла по улице, остро вглядываясь во всех встречных, стараясь угадать, кто это. Но почти никого не узнавала, зато ее многие признавали, останавливали и удивлялись, как она возмужала.

Сестра обрадовалась Дусе, всплакнула и побежала ставить самовар. Дуся стала доставать из сумки гостинцы. Сестра посмотрела на гостинцы, снова заплакала и обняла Дусю. А Миша сидел на лавке и удивлялся, почему они плачут.

Сестры сели пить чай, и Дуся узнала, что многое из вещей разобрали родные. Скотину - поросенка, трех ярочек, козу и кур - взяла себе сестра. Дуся сперва пожалела втайне, но потом забыла, тем более что многое осталось, а главное, остался дом. Напившись чаю и наговорившись, сестры пошли смотреть дом.

Усадьба была распахана, и Дуся удивилась, но сестра сказала, что распахали соседи, чтобы не пропадала земля. А дом показался Дусе совсем не таким большим, каким она его помнила.

Окна были забиты досками, на дверях висел замок. Сестра долго отмыкала его, потом пробовала Дуся, потом опять сестра, и обе успели замучиться, пока открыли.

В доме было темно, свет еле пробивался сквозь доски. Дом отсырел и имел нежилой вид, но пахло хлебом, родным с детства запахом, и у Дуси забилось сердце. Она ходила по горнице, осматривалась, привыкая к сумеркам: потолок был низок, темно–коричнев. Фотографии еще висели на стенах, но икон, кроме одной, нестоящей, уже не было. Не было и вышивок на печи и на сундуках.

Выпей! - сказал он. - Прямо черт ее знает, до чего башка трещит. Ох–хо–хо… Все там будем. Ты как - поедешь?

Дуся молчала, водя рукой по скатерти, потом выпила, пошла к постели, как слепая, и легла.

Не знаю, - сказала она минуту спустя.

Муж подошел к Дусе, поглядел на ее круглое тело.

Ночью, лежа в постели, Дуся долго говорила с мужем и сказала под конец:

Оставшись одна, Дуся открыла сундук - запахло матерью. В сундуке лежали старушечьи темные юбки, сарафаны, вытертый тулупчик. Дуся вытащила все это, посмотрела, потом еще раз обошла дом, заглянула на пустой двор, и ей показалось, что когда-то давно ей все это приснилось и теперь она вернулась в свой сон.

Услышав о распродаже, к Дусе стали приходить соседки. Они тщательно рассматривали, щупали каждую вещь, но Дуся просила дешево, и вещи раскупали быстро.

Главное был дом! Дуся справилась о ценах на дома и удивилась и обрадовалась, как на них поднялась цена. На дом нашлось сразу трое покупателей - двое из этой же и один из соседней деревни. Но Дуся не сразу продала, она все беспокоилась, что от матери остались деньги. Она искала их дня три: выстукивала стены, прощупывала матрацы, лазила в подполье и на чердак, но так ничего и не нашла.

Сговорившись с покупателями о цене, Дуся поехала в райцентр, оформила продажу дома у нотариуса и положила деньги на сберкнижку. Вернувшись, она привезла сестре еще гостинцев и стала собираться в Москву. Вечером сестра ушла на ферму, а Дуся собралась навестить могилу матери. Провожать ее пошел Миша.

Денек было замглился во второй половине, посоловел, но к вечеру тучи разошлись, и только на горизонте, в той стороне, куда шли Дуся и Миша, висела еще гряда пепельно–розовых облаков. Она была так далека и неясна, что казалось, стояла позади солнца.

Река километрах в двух от деревни делала крутую петлю, и в этой петле, на правом высоком берегу, как на полуострове, был погост. Когда-то он был окружен кирпичной стеной, и въезжали через высокие арочные ворота. Но после войны разбитую стену разобрали на постройки, оставив почему-то одни ворота, и тропинки на погост бежали со всех сторон.

Дорогой Дуся расспрашивала Мишу о школе, о трудоднях, о председателе, об урожаях и была ровна и спокойна. Но вот показался старый погост, красно освещенный низким солнцем. По краям его, там, где когда-то была ограда, где росли кусты шиповника, были особенно старые могилы, которые давно потеряли вид могил. А рядом с ними виднелись в кустах свежевыкрашенные ограды с невысокими деревянными обелисками - братские могилы…

Дуся с Мишей миновали ворота, свернули направо, налево - среди распускающихся берез, среди остро пахнущих кустов, и Дуся все бледнела, и рот у нее приоткрывался.

Вон бабушкина… - сказал Миша, и Дуся увидела осевший холмик, покрытый редкой острой травкой. Сквозь травку виден был суглинок. Небольшой сизый крест, не подправленный с зимы, стоял уже косо.

Дуся совсем побелела, и вдруг будто нож всадили ей под грудь, туда, где сердце. Такая черная тоска ударила ей в душу, так она задохнулась, затряслась, так неистово закричала, упала и поползла к могиле на коленях и так зарыдала неизвестно откуда пришедшими к ней словами, что Миша испугался.

У–у-у, - низко выла Дуся, упав лицом на могилу, глубоко впустив пальцы во влажную землю. - Матушка моя бесценная… Матушка моя родная, ненаглядная… У–у-у… Ах, и не свидимся же мы с тобой на этом свете никогда, никогда! Как же я без тебя жить-то буду, кто меня приласкает, кто меня успокоит? Матушка, матушка, да что же это ты наделала?

Тетя Дуся… тетя Дуся, - хныкал от страха Миша и дергал ее за рукав. А когда Дуся, захрипев, стала выгибаться, биться головой о могилу, Миша припустил в деревню.

Л. называются различные виды двух родов растений из семейства Chenopodeae, а именно Chenopodium (Гордягин, Баталин и др.) и Atriplex (Кауфман). Как суррогат хлеба в центральной и восточной России, по видимому, употребляется почти исключительно… … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона

I Иллюзии (лат. illusio обман, заблуждение) ложное, ошибочное восприятие реально существующих в данный момент предметов или явлений. Главным отличием И. от галлюцинаций (Галлюцинации) является наличие при И. ложно воспринимаемого реального… … Медицинская энциклопедия

Род. 8 августа 1927 г., в Москве, ум. 29 ноября 1982 г., там же. Писатель, продолжатель традиций русской классической прозы, переводчик советских национальных авторов. Выпускник Литературного института им. М. Горького (1958). В литературе… …

- (30. 11. 1945 31. 07. 1992) Род. в г. Донской Тульской обл. в семье служащих. Окончил Тульский пед. институт (1971), ВПШ при ЦК КПСС (1978). Был членом КПСС. Работал в район, газетах (1964 85), был гл. редактором газ. "Молодой коммунар" … Большая биографическая энциклопедия

- (р. 8.8.1927, Москва), русский советский писатель. Начал печататься в 1952. Автор сборников рассказов: «Манька» (1958), «На полустанке» (1959), «По дороге» (1961), «Голубое и зелёное» (1963), «Запах хлеба» (1965),«Арктур ‒ гончий пёс» (1958),… …

I Казаков Александр Васильевич , советский литолог и геохимик, доктор геолого минералогических наук (1938). В 1919 один из руководителей первого научного центра по изучению агрономических… … Большая советская энциклопедия

Ползусь, ползёшься; прош. расползся, лась, лось; сов. (несов. расползаться). 1. Уползти в разные стороны (о многих, нескольких животных, насекомых). Раки расползлись. || Разрастись (о вьющихся и ползучих растениях). Выпрямилась кукуруза, тыквы… … Малый академический словарь

Влюсь, вишься; сов. (несов. справляться). 1. обычно с чем. Суметь, оказаться в силах сделать, выполнить какую л. работу, обязанность и т. п. Справиться с работой. Справиться с задачей. Справиться с платежами. □ Ворошить сено нетрудно, Агафья с… … Малый академический словарь

Наука, изучающая мозговую организацию психических процессов. Нейропсихология основана на наблюдении и экспериментах, которые проводятся в клиниках и лабораториях. К числу экспериментальных методов относятся электрическая стимуляция мозга и… … Энциклопедия Кольера

Юрий Павлович (1927, Москва – 1982, там же), русский писатель. Ю. П. Казаков Родился в семье рабочего. Рос на Арбате, отметившем своей особой культурной атмосферой детство и юность будущего писателя. Учился в строительном техникуме им.… … Литературная энциклопедия

Героиню произведения зовут Дуся. Проживает она в Столице вместе с супругом. Повествование начинается первого января. Пьяный муж отворил дверь и обнаружил телеграмму с посланием о том, что мать его жены скончалась. Рассказав об этом Дусе, они приняли решение выпить. Дуся говорит о том, что она никуда не собирается, потому что ее родственники заберут все вещи матери. Узнав обо всем этом, она не выплакала даже не одну слезу, так как она не общалась с мамой около 15 лет.

Чуть позже, в мае, Дуся получила оповещение от своего племянника, в котором говорится о том, что все имущество матери в сохранности и они ее зовут к себе. Все-таки она решается на поездку.

Когда она приехала, то поняла, что ее не встретили. Увидев деревню, она удивляется тому, как она изменилась и стала значительно больше. В сестрином хозяйстве ее хорошо приняли, она всем принесла подарки, а сестра сообщила, что некоторые вещи они забрали.

Окошки материного дома были закрыты досками, так же как и двери. Когда она вошла в дом, то ощутила узнаваемый запах хлеба. Она как будто оказалась во сне о ее детстве. Когда она продала вещи и дом матери, она решила прийти на могилу своей матери, сопровождать ее пошел Михаил.

Когда она узнала могилу, то начала неистово плакать, она бросилась на захоронение матери. Михаил побежал за людьми, когда они вновь пришли, то видят, как Дуся лежит на захоронение и плачет.

На последующий день она проснулась с хорошим настроением и уехала жить обратно домой. Буквально через пару недель в ее дом заселились другие жители.

Картинка или рисунок Запах хлеба

Другие пересказы и отзывы для читательского дневника

Краткое содержание Толстой Бедные люди
Рассказ писателя начинается с мрачной картины жизни бедных рыбаков. В темной хижине мы видим, как перед огнем сидит жена одного из рыбаков и подшивает старенький парус.
Краткое содержание Синичкин календарь Бианки
В произведении Виталия Бианки Синичкин календарь повествуется о птичке, которая в силу своей молодости и неопытности пока еще не обзавелась жильем. С утра до вечера синичка Зинька беззаботно перемещалась по городу с места на место
Краткое содержание Гессе Степной волк
Вся книга представляет собой собрание дневников человека по имени Гарри Галлер. Эти бумаги находит в пустующей комнате племянник женщины, у которой Галлер некоторое время жил.
Краткое содержание Пеппи длинный чулок Астрид Линдгрен
Маленькая девочка Пеппи осталась сиротой. Она живет абсолютно одна, делает что хочет и когда хочет. Пеппи ведет себя странным образом, она не такая, как остальные девчонки: очень сильная, хозяйственная, ловкая, умная.
Краткое содержание Сухово-Кобылин Дело
Прошло около 6 лет с момента несостоявшегося бракосочетания Кречинского. С того момента помещик Муромский с сестрой и дочерью Лидочкой переехали в деревню. С недавнего времени семья переехала в Петербург

1
Телеграмму получили первого января. Дуся была на кухне, открывать пошел ее муж. С похмелья, в нижней рубахе, он неудержимо зевал, расписываясь и соображая, от кого бы это могло быть еще поздравление. Так, зевая, он и прочел эту короткую скорбную телеграмму о смерти матери Дуси - семидесятилетней старухи в далекой деревне.
«Вот не вовремя!» - с испугом подумал он и позвал жену. Дуся не заплакала, только побледнела слегка, пошла в комнату, поправила скатерть и села. Муж мутно поглядел на недопитые бутылки на столе, налил себе и выпил. Потом подумал, налил Дусе.
- Выпей! - сказал он. - Прямо черт ее знает, до чего башка трещит. Ох-хо-хо... Все там будем. Ты как - поедешь?
Дуся молчала, водя рукой по скатерти, потом выпила, пошла к постели, как слепая, и легла.
- Не знаю, - сказала она минуту спустя.
Муж подошел к Дусе, поглядел на ее круглое тело.
- Ну ладно... Что делать? Что ж будешь делать! - больше он не знал, что сказать, вернулся к столу и опять налил себе. - Царство небесное, все там будем!
Целый день Дуся вяло ходила по квартире. Голова у нее болела, и в гости она не пошла. Она хотела поплакать, но плакать как-то не было охоты, было просто грустно. Мать свою Дуся не видела лет пятнадцать, из деревни уехала и того больше и никогда почти не вспоминала ничего из своей прошлой жизни. А если и вспоминалось, то больше из раннего детства или как провожали ее из клуба домой, когда была девушкой.
Дуся стала перебирать старые карточки и опять не могла заплакать: на всех карточках у матери были чужое напряженное лицо, выпученные глаза и опущенные по швам тяжелые темные руки.
Ночью, лежа в постели, Дуся долго говорила с мужем и сказала под конец:
- Не поеду! Куда ехать? Там теперь холодина... Да и барахло, какое есть, родня растащила уж небось. Там у нас родни хватает. Нет, не поеду!
2
Прошла зима, и Дуся вовсе позабыла о матери. Муж ее работал хорошо, жили они в свое удовольствие, и Дуся стала еще круглее и красивее.
Но в начале мая Дуся получила письмо от двоюродного племянника Миши. Письмо было написано под диктовку на листке в косую линейку. Миша передавал приветы от многочисленной родни и писал, что дом и вещи бабушкины целы и чтобы Дуся обязательно приехала.
- Поезжай! - сказал муж. - Валяй! Особо не трясись, продай поскорее чего там есть. А то другие попользуются или колхозу все отойдет.
И Дуся поехала. Давно она не ездила, а ехать было порядочно. И она успела как следует насладиться дорогой, со многими поговорила и познакомилась.
Она послала телеграмму, что выезжает, но ее почему-то никто не встретил. Пришлось идти пешком, но и идти было Дусе в удовольствие. Дорога была плотна, накатана, а по сторонам расстилались родные смоленские поля с голубыми перелесками на горизонте.
В свою деревню Дуся пришла часа через три, остановилась на новом мосту через речку и посмотрела. Деревня сильно пообстроилась, расползлась вширь белыми фермами, так что и не узнать было. И Дусе эти перемены как-то не понравились.
Она шла по улице, остро вглядываясь во всех встречных, стараясь угадать, кто это. Но почти никого не узнавала, зато ее многие признавали, останавливали и удивлялись, как она возмужала.
Сестра обрадовалась Дусе, всплакнула и побежала ставить самовар. Дуся стала доставать из сумки гостинцы. Сестра посмотрела на гостинцы, снова заплакала и обняла Дусю. А Миша сидел на лавке и удивлялся, почему они плачут.
Сестры сели пить чай, и Дуся узнала, что многое из вещей разобрали родные. Скотину - поросенка, трех ярочек, козу и кур - взяла себе сестра. Дуся сперва пожалела втайне, но потом забыла, тем более что многое осталось, а главное, остался дом. Напившись чаю и наговорившись, сестры пошли смотреть дом.
Усадьба была распахана, и Дуся удивилась, но сестра сказала, что распахали соседи, чтобы не пропадала земля. А дом показался Дусе совсем не таким большим, каким она его помнила.
Окна были забиты досками, на дверях висел замок. Сестра долго отмыкала его, потом пробовала Дуся, потом опять сестра, и обе успели замучиться, пока открыли.
В доме было темно, свет еле пробивался сквозь доски. Дом отсырел и имел нежилой вид, но пахло хлебом, родным с детства запахом, и у Дуси забилось сердце. Она ходила по горнице, осматривалась, привыкая к сумеркам: потолок был низок, темно-коричнев. Фотографии еще висели на стенах, но икон, кроме одной, нестоящей, уже не было. Не было и вышивок на печи и на сундуках.
Оставшись одна, Дуся открыла сундук - запахло матерью. В сундуке лежали старушечьи темные юбки, сарафаны, вытертый тулупчик. Дуся вытащила все это, посмотрела, потом еще раз обошла дом, заглянула на пустой двор, и ей показалось, что когда-то давно ей все это приснилось и теперь она вернулась в свой сон.
3
Услышав о распродаже, к Дусе стали приходить соседки. Они тщательно рассматривали, щупали каждую вещь, но Дуся просила дешево, и вещи раскупали быстро.
Главное был дом! Дуся справилась о ценах на дома и удивилась и обрадовалась, как на них поднялась цена. На дом нашлось сразу трое покупателей - двое из этой же и один из соседней деревни. Но Дуся не сразу продала, она все беспокоилась, что от матери остались деньги. Она искала их дня три: выстукивала стены, прощупывала матрацы, лазила в подполье и на чердак, но так ничего и не нашла.
Сговорившись с покупателями о цене, Дуся поехала в райцентр, оформила продажу дома у нотариуса и положила деньги на сберкнижку. Вернувшись, она привезла сестре еще гостинцев и стала собираться в Москву. Вечером сестра ушла на ферму, а Дуся собралась навестить могилу матери. Провожать ее пошел Миша.
Денек было замглился во второй половине, посоловел, но к вечеру тучи разошлись, и только на горизонте, в той стороне, куда шли Дуся и Миша, висела еще гряда пепельно-розовых облаков. Она была так далека и неясна, что казалось, стояла позади солнца.
Река километрах в двух от деревни делала крутую петлю, и в этой петле, на правом высоком берегу, как на полуострове, был погост. Когда-то он был окружен кирпичной стеной, и въезжали через высокие арочные ворота. Но после войны разбитую стену разобрали на постройки, оставив почему-то одни ворота, и тропинки на погост бежали со всех сторон.
Дорогой Дуся расспрашивала Мишу о школе, о трудоднях, о председателе, об урожаях и была ровна и спокойна. Но вот показался старый погост, красно освещенный низким солнцем. По краям его, там, где когда-то была ограда, где росли кусты шиповника, были особенно старые могилы, которые давно потеряли вид могил. А рядом с ними виднелись в кустах свежевыкрашенные ограды с невысокими деревянными обелисками - братские могилы...
Дуся с Мишей миновали ворота, свернули направо, налево - среди распускающихся берез, среди остро пахнущих кустов, и Дуся все бледнела, и рот у нее приоткрывался.
- Вон бабушкина... - сказал Миша, и Дуся увидела осевший холмик, покрытый редкой острой травкой. Сквозь травку виден был суглинок. Небольшой сизый крест, не подправленный с зимы, стоял уже косо.
Дуся совсем побелела, и вдруг будто нож всадили ей под грудь, туда, где сердце. Такая черная тоска ударила ей в душу, так она задохнулась, затряслась, так неистово закричала, упала и поползла к могиле на коленях и так зарыдала неизвестно откуда пришедшими к ней словами, что Миша испугался.
- У-у-у, - низко выла Дуся, упав лицом на могилу, глубоко впустив пальцы во влажную землю. - Матушка моя бесценная... Матушка моя родная, ненаглядная... У-у-у... Ах, и не свидимся же мы с тобой на этом свете никогда, никогда! Как же я без тебя жить-то буду, кто меня приласкает, кто меня успокоит? Матушка, матушка, да что же это ты наделала?
- Тетя Дуся... тетя Дуся, - хныкал от страха Миша и дергал ее за рукав. А когда Дуся, захрипев, стала выгибаться, биться головой о могилу, Миша припустил в деревню.
Через час, уже в глубоких сумерках, к Дусе прибежали из деревни. Она лежала все там же, совсем обеспамятевшая, и не могла уже плакать, не могла ни говорить, ни думать, только стонала сквозь стиснутые зубы. Лицо ее было черно от земли и страшно.
Ее подняли, натерли ей виски, стали успокаивать, уговаривать, повели домой, а она ничего не понимала, глядела на всех огромными распухшими глазами - жизнь казалась ей ночью. Когда ее привели к сестре в дом, она свалилась на кровать - еле дошла - и мгновенно уснула.
На другой день, совсем собравшись уезжать в Москву, она пила напоследок с сестрой чай, была весела и рассказывала, какая прекрасная у них квартира в Москве и какие удобства.
Так она и уехала, веселой и ровной, подарив еще Мише десять рублей. А через две недели дом матери-старухи открыли, вымыли полы, привезли вещи, и стали в нем жить новые люди.
1961